Театр де Пош

Театр де Пош («Карманный») – самый маленький театр Парижа. Находится он возле бульвара Монпарнас, в узком тупичке Робике. О том, что здесь находится именно театр, можно догадаться только по надписи на синем козырьке над входом – раньше тут располагалось обыкновенное кафе. Крохотный зал на шестьдесят мест появился здесь в 1942 году, сегодня он вполне успешен, а его история впечатляет.

1942 год – разгар нацистской оккупации, но театральная жизнь Парижа, хоть и ослабленная, не прерывается. Театр де Виль ставит «Муху» Сартра – не слишком завуалированный памфлет против фашистской диктатуры. Национальный оперный театр представляет одноактный балет по мотивам басен Лафонтена, в котором звучит французская музыка – смелый шаг для тех дней. Актеры парижских театров участвовали в движении Сопротивления. Именно в такое время родился Театр де Пош.

Создание столь камерной сцены было необычно: до сих пор Париж был городом огромных залов. Но театр сделал серьёзную заявку, взявшись за пьесы Стриндберга. А потом сюда пришел актер, навсегда вписавший Театр де Пош в историю культуры, – Марсель Марсо.

Он родился в 1923 году, в шестнадцать лет пришел в движение Сопротивления – после того, как его отца сожгли в крематории концлагеря. Был связным, скрывался от гестапо. После войны учился, осваивал пантомиму. Придумал для себя маску: выбеленное лицо, ярко-алый рот, слезинки под огромными глазами. Именно в этой маске мим Бип предстал перед зрителями Театр де Пош в 1947 году. Печальный, пронзительный Бип шагнул со сцены крохотного театрика в мир – и покорил его.

В 1968 году французская актриса русского происхождения Таня Балашова поставила здесь «Леди Макбет» по мотивам произведений Чехова. В шестидесятые же годы в театр пришел молодой актер, вместе с которым Таня Балашова сыграет в 1972 году в знаменитом фильме «Высокий блондин в черном ботинке», – это был Пьер Ришар.

За минувшие десятилетия маленький театр ставил Ионеско и Шарля де Костера, Брехта и Кафку, авторов великих и неизвестных. В бурлящем театральном мире Парижа театр не теряет свое лицо, он всегда полон.